Ф А М И Л И Я
Продолжение. Начало 6.02.2012
И СНОВА ОШМЯНЫ
Мы покидали Вильнюс с грустью на сердце. За неделю, что мы пробыли здесь, этот город стал нам родным, ведь столько нового удалось узнать о своих пращурах.
Через полтора часа мы были в Ошмянах. Город навеял на нас добрые воспоминания: прошлой осенью мы здесь гуляли, на этом кладбище пытались найти могилы предков, а вот и гостиница, где мы жили.
Автобус остановился возле костёла.
«Здесь служит Роман, - вспомнила я, - надо сходить к нему».
Открыв дверь костёла, мы увидели детишек, выходивших после вечерней службы. За ними шёл Роман.
- О! Это Вы! Не ожидал, какими судьбами? - радость читалась на лице ксёндза.
- А мы автобусом из Вильнюса. Продолжаем искать своих предков. Нам сказали, что отсюда автобус ходит до той деревни, где может быть наша дальняя родня.
- Пройдёмте ко мне. Вечерняя служба закончилась, я свободен.
Придя в дом, Роман предложил нам чаю, а сам достал карты Белоруссии до 1939 года и более позднего периода и стал смотреть, сопоставлять, как туда сподручнее добраться.
- Лучше ехать на машине, так как на автобусе надо делать две пересадки, прямого сообщения нет. Завтра после утренней службы я сам Вас туда отвезу. А сейчас уже поздно. Пойдёмте, я покажу Вашу комнату, ложитесь спать, завтра очень напряжённый день.
Мне снилось, как я лезу на какую-то гору, а гора крутая, никак не поддаётся. Но я не сдаюсь, продолжаю лезть, а наверху светит солнце, а от лучей такая теплота… На этом сон оборвался, наступил новый день, обещающий много интересного.
Позавтракав с Романом, мы пошли на утреннюю службу. Стоим, молимся, прихожане уходят один за другим, а мы этого не замечаем. «Господи, сделай так, чтобы мы нашли эту деревню и хоть что-то смогли узнать там о предках или встретить хоть кого-то из дальней родни».
К нам подошла церковная служащая:
- Вас пан Роман ждёт, - и указала на улицу.
У входа в костёл стоял тёмно-синий «Фиат». Роман вышел из машины, открыл дверцу и сказал:
- Погода сегодня замечательная, - он поднял глаза к небу, - а небо синее, как море в Паланге.
ДЕРЕВНОЕ
Дорога была очень хорошая - ни колдобин, ни ям, главное же - полное отсутствие пробок.
- Какая дорога свободная, не то, что у нас в Москве, – с завистью в голосе сказала моя мама.
- Да, у нас Григорьич большие деньги в дороги вкладывает, - отозвался Роман. - Хотите, я вам музыку польскую включу?
Так, под весёлую музыку, добрались мы до бывшего местечка, а ныне деревни Деревное.
По пути моё внимание привлёк большой памятник Дзержинскому и название - Дзержиново, которое мелькнуло перед глазами, но тогда я не обратила на это внимания.
- Сначала подъедем к костёлу, - предложил Роман, - там должен быть народ, может, они что скажут.
- Делайте, как считаете нужным, - поддержала его моя мама, - мы в Ваших руках.
Оставив «Фиат» у входа в костёл и выйдя из машины, Роман вместе с нами подошёл к старушкам, которые сажали цветы на территории Пречистенского костёла.
Он что-то спросил у них по-польски. Старушки как по команде оторвались от цветов. Сначала заговорила одна, потом - другая, переходя с польского на белорусский, следом на русский.
Они с нескрываемым интересом рассматривали приезжих, одна из них сказала:
- Пани, все ваши ещё в шестидесятые годы перебрались в Польшу, здесь только тётка Алиция осталась. Мы мало что знаем. А Вы поезжайте к ней, она Вам всё и расскажет.
Через три минуты все трое уже стояли у дома тётки Алиции. Она копала в огороде.
Роман крикнул ей что-то по-польски, женщина повернулась, вытерла руки о фартук и подошла к забору.
- Здравствуйте, эти пани приехали из Москвы, они ищут свои корни, фамилия у них Дербунович. А эта деревня - малая родина их предков. Может, Вы что знаете, расскажите, пожалуйста.
Тётка Алиция всплеснула руками и заговорила. Речь её перемежалась польскими и белорусскими словами, но понять можно было почти всё.
- Девоньки, а я одна здесь осталась. Все наши ещё в пятьдесят девятом году переехали в Польшу, а я беременная была вторым ребёнком. Не сегодня-завтра рожать, куда ж ехать. Здесь и умру.
Она вытерла набежавшую слезу.
- Ой, а что ж Вы на улице-то стоите, проходите в хату, - и она открыла калитку. Приглашение в дом последовало ещё и потому, что приезд столичных гостей взбудоражил всю деревню. Соседи вышли из домов и стали прислушиваться к нашему разговору.
В доме нас пригласили сесть за деревянный стол.
- Ну что Вам сказать, все Дербуновичи испокон веку жили здесь. Это безумный двадцатый век разбросал их, как котят, - сказала тётка Алиция, - кто - в Америку подался, кто - в Польшу. Но я никогда не думала, что и в Москве кто-то с такой фамилией живёт. Вот ни за что бы не подумала.
Разговор мог продолжаться бесконечно, его прервал Роман:
- Давайте в костёл сходим. Ведь там крестили и отпевали Ваших предков в течение трёхсот лет.
Мы, как по команде, поднялись из-за стола, и я обратилась с просьбой взять с собой немного здешней земли на могилу прадеда.
- Конечно, бери, сколько унесёшь, – тетка Алиция пошла за лопатой. - Есть куда положить?
Набрав целый пакет земли, мы сели в машину и поехали к костёлу.
«Эти стены помнят всех моих предков. Здесь их крестили при рождении, здесь же отпевали и отправляли в последний путь».
Тётка Алиция предложила:
- Девоньки, тут кладбище рядом старинное, не хотите сходить, могилки Дербуновичей посмотреть.
- Давайте скорей, нам надо в Ошмяны вернуться к вечерней службе, - напомнил Роман.
Войдя на территорию кладбища, он сказал:
- Кладбище очень старое, смотрите, какие памятники, восьмисотых годов.
Я обратила внимание на то, что памятники в основном неухоженные, заросшие, но среди этой бесхозности выделялись три большие могилы: они были одного размера, покрашены краской цвета охры и к ним вела не земляная дорожка, а был проложен асфальт.
- А почему эти три могилы на особом положении? - задала я вопрос.
- А потому что здесь похоронены отец, мать и сестра Дзержинского, - услышала в ответ.
- Да потому что он здесь родился, - резюмировала тётка Алиция.
- Ничего себе! - И я присвистнула.
И тут в голове сложилась головоломка; я вспомнила про памятник Дзержинскому по пути сюда.
Подойдя ближе, я прочла:
Эдмунд Иосифович Дзержинский (1828-1882),
Елена Игнатьевна Янушевская-Дзержинская (1849-1896),
Ванда Эдмундовна Дзержинская (1878-1892)
Ко мне подошла тётка Алиция и произнесла:
- Говорят, Ванду застрелил сам Феликс, но родители скрыли этот факт, чтобы не портить ему жизнь. А у нас ходят слухи, что он питал к сестре совсем не братские чувства и из ревности её и застрелил.
Наш разговор прервал Роман:
- Пора ехать, а то не успеем на службу.
- Вы езжайте с этой стороны, полюбуетесь на озёра, они у нас даже зимой не замерзают, - сказала на прощанье тётка Алиция.
Мы так и сделали. А ещё не поленились выйти из машины и сфотографироваться на их фоне.
Всю дорогу домой мы делились впечатлениями об увиденном и услышанном на родине предков.
- Сегодня один из счастливых дней в моей жизни, - серьёзно произнесла я, - конечно, я хотела найти свою родословную, но не ожидала, что удастся найти и дальнюю родню. Это даже больше, чем хотелось. Жаль, завтра уже домой. Вы не поверите, но здесь я чувствую себя своей среди своих.
Олеся ЩЕГЛОВА (ДЕРБУНОВИЧ)
Продолжение следует