Николай Крогиус: В ЭПОПЕЕ С БОРИСОМ СПАССКИМ МНОГО НЕЯСНОГО

         В августе 2012 года десятый чемпион мира по шахматам Борис Спасский при необычных обстоятельствах, которые во многих СМИ охарактеризовали как «побег», возвратился из Франции в Россию. Сейчас Борис Васильевич в московской больнице ОАО «РЖД» продолжает лечение после случившегося с ним два года назад инсульта. Живущий в Нью-Йорке тренер Б.Спасского гроссмейстер Николай Крогиус в телефонной беседе с нашим обозревателем вспоминает захватывающие страницы биографии чемпиона.

– Николай Владимирович, во французской газете Le Figaro и на «Радио Свобода» Бориса Спасского, оказавшегося сейчас в центре внимания мировой прессы, назвали «шахматным гением». Это действительно так?

– Я бы воздержался от таких оценок. Знаете, мы очень щедры на всякие эпитеты – великий, гениальный и т.д. Присваиваем их тому или иному шахматисту, при этом зачастую сами не понимаем, что эти эпитеты означают. О современниках так говорить опрометчиво, – чтобы дать справедливую оценку, нужно время. Несомненно, Борис Спасский – фигура большая, объёмная в истории шахмат. Но как сравнить его с Ласкером, Капабланкой, Алёхиным, если они жили и творили за шахматной доской в разных эпохах? Как сравнить Шекспира с Достоевским, Пушкина с Сервантесом? Да и уместны ли вообще подобные сравнения?

– Вы были тренером Б.Спасского в двух матчах на первенство мира – с Тиграном Петросяном в Москве (1969) и с Робертом Фишером в Рейкьявике (1972). Доводилось слышать, что работать со Спасским вам было нелегко, заставить его вести кропотливую подготовку можно разве что с плёткой?

– Никакой плётки не было. Было убеждение. С конца 1968 года, в период подготовки к матчу с Петросяном, у нас сложилась уникальная команда: сам Борис Васильевич, его давний тренер, гроссмейстер Игорь Бондаревский и я. Окидывая взглядом прошлое, могу сказать, что этот тренерский симбиоз был наиболее эффективен. Весь 1969 год мы упорно готовились к матчу с Петросяном, выиграв который Спасский стал десятым в истории шахмат чемпионом мира. Наступила слава, а с ней мишура чествований и восхвалений, цветы, поклонники и поклонницы, череда банкетов, часто ненужных поездок и выступлений. Всё это отнимало силы, а ведь звание чемпиона мира предстояло вскоре защищать. Представьте, шахматы на уровне высших достижений требуют систематической подготовки, а тут такая суета? Хотя по природе своей, замечу, Спасский – достаточно скромный человек.

Время после завоевания шахматной короны пролетело быстро, близился 1972 год, нужно было готовиться к матчу с Фишером. И тут в нашем тренерском штабе появилась фигура, прямо скажу, сомнительная с точки зрения психологического влияния на Спасского. Хотя и сильный гроссмейстер – Ефим Геллер.

– В чём суть проблем, появившихся вместе с Геллером?

– С приходом Ефима Петровича в нашей команде начались интриги, склоки, много лишних разговоров, не имевших отношения к делу, выяснений, кто кому что сказал и почему сказал, кто как отреагировал и т. д., и т. п.

Между Бондаревским и Геллером возникли разногласия по поводу того, принимать или не принимать условия Фишера, касающиеся регламента матча, уступать или не уступать в его требованиях. Бондаревский полагал, и я разделял его мнение, что на переговорах с Фишером надо занять жёсткую позицию: ведь чемпион мира – Спасский, а Фишер всего лишь претендент. Мы с Бондаревским считали, что надо упорно, ни на что не отвлекаясь, готовиться в нашей группе, а все кульбиты американца отметать, не допуская никакого соглашательства. Геллер был настроен совсем иначе. В результате между Спасским и Бондаревским произошёл конфликт, и чемпион мира расстался со своим  постоянным тренером, с которым работал более 10 лет. Это было глубоко ошибочное решение.

Расхолаживающе действовал на Спасского и баланс его прежних встреч с Фишером: три победы при двух ничьих. То есть до матча он никогда Фишеру не проигрывал. Это вселяло некоторую самоуверенность, осознания всей серьёзности предстоящего в Рейкьявике противоборства у Бориса Васильевича не было.

– Есть мнение, что Спасскому при подготовке к матчу и в ходе самой битвы в Рейкьявике не хватало концентрации.

– Был такой момент. Но если удавалось его убедить – Борис много и целеустремлённо работал. Тщательно, делая множество записей, исследовал партии матча Ботвинника с Петросяном, проанализировал собственные партии, в которых потерпел поражение. Порой, конечно, Спасскому требовался толчок, импульс. Не в смысле окрика, а такое благожелательное наставление, которое мог дать его давний тренер Бондаревский. Но его-то как раз рядом и не оказалось.

– Матч Фишеру Спасский вчистую проиграл. Могло ли быть по-другому?

– Объективно Фишер в 1972 году был сильнее Спасского. Но если бы не просчёты в подготовке, Спасский мог рассчитывать на более успешный результат.  Если бы Фишер столкнулся со стороны Спасского с более жёсткой психологической, морально-волевой позицией – всё могло повернуться иначе. Ведь в шахматном противоборстве всё очень зыбко, как и в межличностном столкновении, – всё держится на нюансах. Иной взгляд на вещи дал бы силы Спасскому, и наоборот, отнимал бы их у Фишера.

– В последнее время газеты пестрят статьями о неожиданном  возвращении Спасского, перенёсшего в 2010 году инсульт и страдающего гипертонической болезнью, из Парижа в Москву. В прессе описан целый детектив, разыгранный как по нотам таинственными доброжелателями чемпиона мира. Насколько, на ваш взгляд, достоверно освещение событий, а также то, что публикуется от имени Спасского?

– Для этого нужно знать все обстоятельства происшедшего. Пока из того, что публиковалось, ясной картины у меня нет. Выступает много людей, якобы друзей Бориса Васильевича, чьи имена ни о чём мне не говорят. Но почти не слышен голос родственников Спасского, его жены Марины, младшего сына Бориса и сестры Ираиды, а их мнение, очевидно, имеет существенное значение. Было бы хорошо, если бы со Спасским встретился известный и уважаемый гроссмейстер, заслуженный тренер СССР Игорь Аркадьевич Зайцев. Почти ровесник Спасского, авторитет Зайцева в шахматном мире очень высок, все знают, что он никогда не врёт. Вот тогда общественность сможет более объективно судить о происходящем вокруг десятого чемпиона мира. Я же желаю Борису Васильевичу скорейшего выздоровления, надеюсь, что лечение в Москве будет успешным и эффективным.

Вёл беседу Игорь ЛЕНСКИЙ